Свобода (социальн.)

Свобода (социальн.)
Свобода, способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на познание объективной необходимости.

В истории общественной мысли проблема С. традиционно сводилась к вопросу: обладает ли человек свободой воли, иначе говоря, обусловлены или нет его намерения и поступки внешними обстоятельствами. Материалистическое понимание истории отвергает идеалистическое представление о С. личности как независимости её сознания от объективных условий. Марксизм выступает также против метафизического противопоставления С. и необходимости, распространённого среди философов и естествоиспытателей 17-19 вв. (Т. Гоббс, П. Гольбах, Ж. Ламетри, П. Лаплас, Е. Дюринг и др.). Марксистское понимание С. в её диалектическом взаимодействии с необходимостью противостоит как волюнтаризму, проповедующему произвольность человеческих поступков, так и фатализму, рассматривающему их как предопределённые. В отличие от идеалистов, ограничивающих проблему С. сферой сознания (Г. Гегель, экзистенциализм), марксизм считает, что одно сознание С., без возможности её практического воплощения в деятельности, - это лишь иллюзия реальной С.

В повседневной практической деятельности люди сталкиваются не с абстрактной необходимостью как таковой, а с её конкретно-историческим воплощением в виде реально существующих социальных и экономических отношений, которые обусловливают круг их интересов, а также в виде материальных средств для достижения поставленных целей. Люди не вольны в выборе объективных условий своей деятельности, однако они обладают известной С. в выборе целей, поскольку в каждый данный момент обычно существует не одна, а несколько реальных возможностей, хотя и с разной долей вероятности; даже тогда, когда нет альтернативы, они в состоянии замедлить наступление не желаемых для них явлений либо ускорить приближение желаемых. Наконец, они более или менее свободны и в выборе средств достижения цели. С., следовательно, не абсолютна, а относительна и претворяется в жизнь путём выбора определённого плана действия. Она тем больше, чем лучше люди сознают свои реальные возможности, чем больше средств для достижения поставленных целей находится в их распоряжении, чем в большей мере совпадают их интересы со стремлениями больших масс людей, общественных классов и с объективными тенденциями общественного прогресса.

Отсюда вытекает марксистское определение С. как "познанной необходимости", согласно которому С. личности, коллектива, класса, общества в целом заключается "не в воображаемой независимости" от объективных законов, а в способности выбирать, "... принимать решения со знанием дела" (Энгельс Ф., Анти-Дюринг, 1966, с. 112). Это относительная исторически, но вместе с тем реальная практически С. личности выбирать свою линию поведения в различных обстоятельствах возлагает на неё моральную и социальную ответственность за свои поступки. Т. н. "отрицательная свобода" (от лишений, эксплуатации, социального и национального гнёта) является условием "положительной свободы" (для творческого труда, самоуправления, всестороннего развития личности и т. д.).
С. отнюдь не равнозначна произволу, Человек свободен в своих мыслях и поступках вовсе не потому, что они причинно ничем не обусловлены. Причинная обусловленность человеческих мыслей, интересов, намерений и поступков не отменяет С., т. к. они не детерминированы однозначно. Независимо от происхождения своих целей и намерений люди обладают С. постольку, поскольку они сохраняют реальную возможность выбора и предпочтения, которая объективно соответствует их интересам, поскольку внешние обстоятельства не вынуждают их поступать вопреки их личным интересам и потребностям. Абстрактной С. вообще не существует. С. всегда конкретна и относительна. В зависимости от объективных условий и конкретных обстоятельств люди могут обладать С. или же быть лишены её; они могут обладать С. в одних сферах деятельности и быть лишены её в других; наконец, и степень их С. может быть весьма различной - от С. в выборе целей через С. в выборе средств до С. приспособления к действительности.
В реальной действительности С. присутствует в необходимости в виде непрерывной цепи С. выбора, которая была осуществлена людьми в прошлом и привела общество к его данному состоянию, в свою очередь, и необходимость присутствует в С. в виде объективных обстоятельств и не может претвориться в жизнь иначе как благодаря свободной деятельности людей. Исторический детерминизм, следовательно, не отрицает С. выбора в общественной деятельности людей, но предполагает её и включает в себя как её результат.
Свободная сознательная деятельность, по определению Маркса, составляет родовой признак человека, выделяющий его среди животных, а сама С., которой обладают люди в каждую данную эпоху, является необходимым продуктом исторического развития; "Первые выделившиеся из животного царства люди были во всем существенном так же несвободны, как и сами животные; но каждый шаг вперед по пути культуры был шагом к свободе" (Энгельс Ф., там же). Несмотря на все противоречия и антагонистический характер общественного развития, оно сопровождается в общем и целом расширением рамок С. личности и в итоге ведёт к освобождению человечества от социальных ограничений его С. в бесклассовом, коммунистическом обществе, где "... свободное развитие каждого является условием свободного развития всех" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 4, с. 447). Если объём человеческой С. может служить мерой общественного прогресса, то, в свою очередь, его темпы непосредственно зависят от степени С., которой располагают люди в процессе своей деятельности.
Мера С., которой в каждую конкретную историческую эпоху обладают люди, в общем и целом определяется уровнем развития производительных сил, степенью познания ими объективных процессов в природе и обществе, наконец, социальным и политическим строем данного общества. С. личности всегда представляет собой лишь часть С., которой располагает данное общество в целом. И в этом смысле, как отмечал Ленин, опровергая анархические индивидуалистические концепции С. личности, "жить в обществе и быть свободным от общества нельзя" (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 12, с. 104).
В антагонистическом обществе разделение труда, частная собственность на средства производства и раскол общества на антагонистические классы обусловливают господство партикулярных интересов и стихийно действующих процессов, выходящих из-под контроля людей и сопровождающихся социальными бедствиями. В таких условиях С. господствующего класса распоряжаться собственностью, материальными богатствами и знаниями оборачивается для эксплуатируемого класса необходимостью трудиться ради обогащения других и выполнять чужую волю; во взаимоотношениях между отдельными личностями индивидуальная С. одних подрывается произволом других поступать по своему усмотрению. Мерой индивидуальной С. становятся размеры частной собственности, обусловливающие в значительной степени возможность распоряжаться материальными и духовными благами. При этом ущемляется не только С. подавляющей массы людей, одновременно происходит колоссальная растрата материальных и людских ресурсов данного общества. Стремясь экспроприировать в свою пользу по возможности всю С., которой потенциально обладало общество в целом, правящий класс в антагонистическом обществе всегда максимально регламентировал поведение остальных людей различными кастовыми, сословными, иерархическими, правовыми и др. социальными нормами. Такие возведённые в закон ограничения в поведении большинства людей становятся условием С. и произвола привилегированного меньшинства.
На протяжении всей истории человечества борьба людей против социальных ограничений своей С., в какие бы идеологические формы она ни облекалась, была могучей движущей силой обществ прогресса. Требования С. и равенства были взаимно обусловлены, хотя обосновывались идеологами различных классов по-разному. Накануне буржуазных революций в Западной Европе и Северной Америке они были провозглашены как естественное право всех людей в равной мере пользоваться достижениями цивилизации и распоряжаться плодами своего труда и своей судьбой. Под лозунгом "Свобода, равенство, братство!" прогрессивная буржуазия повела за собой народные массы на борьбу против феодализма. Однако эти принципы оказались неосуществимыми в условиях капиталистического общества.
История капиталистического общества опровергла буржуазные доктрины С., в частности популярную в 19 в. либеральную концепцию А. Смита, И. Бентама и Дж. С. Милля, которые полагали, будто максимальное ограничение сферы деятельности государства, свободное распоряжение людьми своей частной собственностью и преследование каждым своих разумных интересов будут сопровождаться всеобщим благосостоянием и расцветом индивидуальной С. всех членов общества. Даже в самых развитых капиталистических странах С. личности в значительной мере остаётся формальной, а те реальные права, которых народные массы добились в ходе упорной борьбы (С. слова, совести, организаций, собраний и др.), подвергаются постоянным посягательствам со стороны реакции (см. Свободы демократические).
Лозунг "С." широко используется идеологами буржуазии в пропагандистских целях, поскольку он обладает неотразимой привлекательностью в глазах широких народных масс. Именно этим объясняется, например, применение лозунга "свободный мир" для обозначения капиталистического Запада, слова "С." в самых различных сочетаниях наиболее реакционными организациями в целях саморекламы. Многие буржуазные идеологи, например М. Фридман, Г. Уоллич, Ч. Уайтейкер и другие ныне открыто противопоставляют С. равенству. Наряду с этим на Западе широкое распространение получают различные технократические и бихевиористские концепции (см. Технократия, Бихевиоризм), умаляющие и даже откровенно отрицающие всякую С. личности, например американский социальный психолог Б. Ф. Скиннер и его последователи, оправдывающие манипуляцию сознанием и поведением людей. В условиях кризиса буржуазного индивидуализма, когда государственно-монополистическая бюрократия ущемляет С. личности и попирает её достоинство, такие концепции импонируют, с одной стороны, тем представителям правящего класса, которые стремятся к подавлению демократических прав и усилению бюрократического контроля над массами, а с другой - разделяются представителями либеральной интеллигенции и радикально настроенной молодёжи, которые настолько изверились в традиционных ценностях буржуазной цивилизации, что склонны считать фикцией всякую С. личности. В исторической перспективе, однако, расширение С. - это диалектический и необратимый процесс, развивающийся в направлении последовательного социального и национального освобождения человечества.
Объективные условия подлинной С. реализуются только в результате ликвидации антагонистических отношений между людьми, порожденных частной собственностью. Когда на смену стихийным процессам в обществе приходит планомерное развитие, в значительной мере исключающее непредвиденные экономические и социальные последствия, общественная деятельность людей становится подлинно свободным и сознательным историческим творчеством. В коммунистическом обществе, писал Энгельс, "объективные, чуждые силы, господствовавшие до сих пор над историей, поступают под контроль самих людей. И только с этого момента люди начнут вполне сознательно сами творить свою историю, только тогда приводимые ими в движение общественные причины будут иметь в преобладающей и все возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы" ("Анти-Дюринг", 1966, с. 288). Вместе с тем для того чтобы в полной мере была достигнута индивидуальная С., цели, которые ставит перед собой каждая отдельная личность, должны согласовываться с интересами остальных составляющих общество людей. Одновременно с этим каждый член общества приобретает реальные возможности для всестороннего и полного развития заложенных в нём способностей и талантов, для свободного доступа к накопленному человечеством опыту, знаниям и остальным духовным ценностям, обладая при этом свободным временем для овладения ими.
Социалистическая революция положила начало этому процессу освобождения людей во всех сферах жизни общества. Он протекает ускоряющимися темпами вместе с бурным ростом производительных сил, развитием научно-технической революции, совершенствованием общественных отношений, всеобщим культурным подъёмом. В коммунистическом обществе С. воплотится в создании всех необходимых условий для всестороннего гармонического развития личности. Как отмечал Маркс, при коммунизме, по ту сторону царства необходимости (т. е. за пределами собственно материального производства), "... начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 25, ч. 2, с. 387).
Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, там же, т. 20, отд. 1, гл. 2, отд. 2, гл. 2, отд. 3; его же, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, там же, т. 21, гл. 4; его же, Происхождение семьи, частной собственности и государства, там же, гл. 5; Ленин В. И., Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 1; его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 18, гл. 3; его же, Государство и революция, там же, т. 23; Программа КПСС (Принята XXII съездом КПСС), М., 1974; Материалы XXIV съезда КПСС, М., 1971; Милль Дж. Ст., О свободе, пер. с англ., СПБ, 1901; Гегель Г. В. Ф., Соч., т. 8, М. - Л., 1935; Ламонт К., Свобода должна быть свободой на деле, пер. с англ., М., 1958; Янагида К., Философия свободы, пер. с япон., М., 1958; Аптекер Г., О сущности свободы, пер. с англ., М., 1961; Давыдов Ю. Н., Труд и свобода, М., 1962; Гоббс Т., О свободе и необходимости, Избр. произв., т. 1, М., 1964; Коммунисты и демократия, (Материалы обмена мнениями), Прага, 1964; Николаева Л. В., Свобода - необходимый продукт исторического развития, М., 1964; Ниринг С., Свобода: обещание и угроза, пер. с англ., М., 1966; Ойзерман Т. И., Марксистско-ленинское понимание свободы, М., 1967; Давидович В., Грани свободы, М., 1969; Баллер Э., Человек и свобода, М., 1972; Fromm Е., Escape from freedom, N. Y, - Toronto, 1941; Sartre J.-P., L'existentialisme est un humanisme, P., 1946; Dobzhansky Th. G., Biological basis of human freedom, N. Y., 1956; Adier М. J., Idea of freedom, v. 1-2, N. Y., 1958; Gurvitch G., Determinismes sociaux et liberte humaine, 2 ed., P., 1963; Skinner B. F., Beyond freedom and dignity, 7 ed., N. Y., 1972; Beyond the punitive society, S. F., 1973.
? Э. А. Араб-оглы.