Черноморские проливы

Черноморские проливы, общее название проливов Босфор, Дарданеллы и расположенного между ними Мраморного моря. Ч. п. - единственный путь сообщения между Чёрным и Средиземным морями. Ч. п. в системе международных морских путей занимают особое положение. Пока Византия, а после завоевания в 1453 Константинополя турками - Османская империя господствовали над всем Черноморским побережьем и Чёрное море ввиду этого было фактически их внутренним морем, использование Ч. п. было внутренним делом этих государств. К концу 17 в. обстановка существенно изменилась. Петр I приступил к строительству Азовского флота и в 1696 взял Азов, Россия вышла на побережье Азовского и Чёрного морей. Теперь вопрос о входе в Чёрное море и выходе из него приобрёл международный характер, составив впоследствии важную часть т. н. восточного вопроса. Долгое время усилия русской дипломатии, стремившейся открыть Чёрное м. и Ч. п. для русского флота, не приносили успеха. По Кючук-Кайнарджийскому миру 1774 за Россией признано право торгового мореплавания в Чёрном море и Ч. п. Позднее такое же право получили другие государства (за исключением государств, воюющих с Турцией). Гораздо более сложным делом было для русской дипломатии урегулирование вопроса о проходе военных кораблей. Интересы безопасности черноморских стран требовали установления в Ч. п. такого режима, который, обеспечивая их военным флотам надёжную связь с открытыми морями, в то же время оградил бы эти страны от угрозы агрессии со стороны нечерноморских держав. Этот принцип был четко сформулирован в 1802 канцлером А. Р. Воронцовым в ответ на претензии Франции, добивавшейся для своего военного флота права прохода через Ч. п. Аналогичной с Россией позиции придерживалась в то время и Турция. Не пропуская в Чёрное море военные корабли нечерноморских стран, она по русско-турецким союзным договорам 1799 и 1805 предоставила русским военным кораблям право прохода в Средиземное море.

Между тем нечерноморские державы, в первую очередь Великобритания и Франция, стремились получить право неограниченного доступа в Чёрное море для своих не только торговых, но и военных судов, с одновременным запрещением прохода через Ч. п. русского военного флота. Но поскольку открыто обосновать столь неправомерное требование не представлялось возможным, они добивались "равенства" с Россией, т. е. либо полного открытия, либо полного закрытия Ч. п. для военных кораблей всех стран.

Под влиянием наполеоновской дипломатии Турция в 1806 отменила в нарушение союзного договора 1805 с Россией свободный пропуск русских кораблей через проливы. Вслед за тем во время русско-турецких войны 1806-12 Великобритания навязала Турции договор (1809), который под видом "древнего правила Османской империи" воспрещал пропуск через Ч. п. военных кораблей любой иностранной державы (см. в ст. Англо-турецкие договоры). Ункяр-Искелесийский договор 1833, фактически восстановив русско-турецкий союз, обязал Турцию закрывать по требованию России Дарданеллы для прохода военных кораблей других государств. Однако уже Лондонская конвенция 1840 возродила якобы всегда существовавшее "древнее правило Османской империи".

Первое многостороннее международное соглашение о Ч. п. - Лондонская конвенция 1841 подтвердила "древнее правило" и превратила его в международное обязательство. Т. о., Турция и Россия утратили принадлежавшее им право самостоятельно, двусторонними соглашениями регулировать порядок допуска военных судов в Чёрное море и выхода из него. Русский военный флот оказался запертым в Чёрном море. Запрещение же военным кораблям нечерноморских государств проходить в Чёрное море не представляло для России значительной ценности, тем более, что оно предусматривалось конвенцией 1841 лишь на мирное время. Между тем Турция, попадая во всё большую зависимость от западноевропейских держав, нередко делала для них исключения из "древнего правила". Это явилось одним из важных побудительных мотивов, толкнувших царскую Россию в 1853 на войну с Турцией (см. Крымская война 1853-1856). Завершивший эту войну Парижский мирный договор 1856 воспретил России под видом обязательства поддерживать "нейтрализацию" Чёрного моря проведение эффективных мер для защиты своего Черноморского побережья. В 1870 русское правительство отказалось признавать статьи Парижского договора о "нейтрализации" Чёрного моря; Лондонская конвенция 1871 санкционировала отмену этих статей. Однако режим Ч. п. был определён в этой конвенции почти на той же основе, что и в 1841. Та же система была сохранена Берлинским трактатом 1878 (см. в ст. Берлинский конгресс 1878).
Вплоть до 1-й мировой войны русская дипломатия тщетно пыталась изменить невыгодный для России режим Ч. п. Бывали случаи, например в 1891 и 1894, когда турецкий султан выдавал фирманы на проход русских военных кораблей через Босфор и Дарданеллы (без вооружения и без вооруженной охраны), но нечерноморские державы затрудняли получение таких разрешений, а в период русско-японской войны 1904-05 Великобритания устроила военно-морскую демонстрацию вблизи Дарданелл, чтобы воспрепятствовать пропуску русских военных судов из Чёрного моря в Средиземное и появлению их на Д. Востоке. Международный надзор над Ч. п. был невыгоден и для Турции, т.к. нарушал её суверенитет, содействовал превращению Турции в полуколонию империалистических держав, создавал опасное для неё обострение отношений с Россией. В конце 19 - начале 20 вв. наибольшим экономическим и политическим влиянием в Турции пользовались Великобритания и Франция. Но в годы, непосредственно предшествовавшие 1-й мировой войне, значительно укрепились и позиции Германии. После вступления Турции в 1-ю мировую войну на стороне Германии было подписано секретное англо-франко-русское соглашение 1915,предусматривавшее включение Константинополя (Стамбула) и Ч. п. в состав Российской империи. Это соглашение было призвано сохранить заинтересованность правящих кругов России в доведении войны с Германией до победного конца.
После победы Великой Октябрьской социалистической революции Советская Россия объявила об отказе от тайных договоров царского правительства, от соглашения о Константинополе и Ч. п. Напротив, империалистические державы поставили в порядок дня захват Ч. п. По подписании Мудросского перемирия 1918 военно-морской флот держав Антанты вошёл в Ч. п. В 1920 Стамбул был оккупирован войсками Антанты. Своё господство над Стамбулом и зоной Ч. п. империалистические державы использовали для осуществления вооруженной интервенции на юге Советской России, а также (при посредстве греческой армии) для интервенции против Турции. Согласно подписанному султанским правительством Севрскому мирному договору 1920, вопрос о Ч. п. разрешался в пользу империалистических держав.
Севрский договор не вступил в силу, т.к. англо-греческая интервенция в Турции потерпела поражение. Принципы решения вопроса о проливах, отвечавшие интересам как Советская России, так и Турции, были разработаны В. И. Лениным. Они были зафиксированы в Московском договоре от 16 марта 1921 между РСФСР и Турцией, предусматривавшем выработку международного статута Чёрного моря и Ч. п. конференцией "... из делегатов прибрежных государств, при условии, что вынесенные ею решения не нанесут ущерба полному суверенитету Турции, равно как и безопасности Турции и ее столице Константинополю". Идентичные статьи были включены в Карсский договор 1921 и в украинско-турецкий договор 1922. На Лозаннской конференции 1922-23 советская делегация вела настойчивую борьбу за справедливое решение вопроса о проливах. Лозаннская конвенция о проливах, подписанная 24 июля 1923, установила, что зона Ч. п. демилитаризуется и объявляется открытой для прохода любых военных кораблей. Такой режим ставил черноморские страны под угрозу агрессии, поэтому Советский Союз не ратифицировал Лозаннскую конвенцию. В апреле 1936 турецкое правительство, рассчитывая на поддержку Великобритании, заинтересованной в вовлечении Турции в орбиту своей средиземноморской политики и использовании турецких военно-морских баз, предложило державам - участницам Лозаннской конференции 1922-23 провести переговоры для заключения новой конвенции о Ч. п. В июне 1936 в Монтрё открылась международная конференция по вопросу о Ч. п. (см. Монтрё конференция 1936),которая завершилась подписанием 20 июля 1936 новой конвенции о Ч. п. В ней учитывались, хотя и не полностью, интересы черноморских стран. Им разрешалось проводить через Ч. п. любые свои корабли при соблюдении установленных правил прохода, в то время как допуск военных кораблей нечерноморских держав ограничивался тоннажем, классом и сроком пребывания в Чёрном море; проход военных кораблей воюющих держав воспрещался; Турция, в случае своего вступления в войну или находясь под угрозой войны, имела право разрешать или запрещать проход через проливы любых военных судов.
Во время 2-й мировой войны 1939-45 Турция, объявив после нападения Германии на СССР о своём нейтралитете, предоставляла фашистским агрессорам возможность использовать Ч. п. в своих целях. В свете этих обстоятельств Потсдамская конференция 1945 признала, что конвенция, заключённая в Монтрё, должна быть пересмотрена. В 1946 СССР приступил к переговорам с Турцией, но турецкое правительство отвергло советское предложения. В 1953 Советское правительство заявило правительству Турции, что оно пересмотрело своё прежнее мнение относительно указанных предложений. Т. о., конвенция 1936 остаётся международным актом, регулирующим судоходство в Ч. п.
Лит.: Ленин В. И., Интервью корреспонденту "Обсервер" и "Манчестер Гардиан" М. Фарбману, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 45; Уляницкий В. А., Дарданеллы Босфор и Черное море в XVIII в., М., 1883; Горяинов С. М., Босфор и Дарданеллы, СПБ, 1907; Проливы. [Сб.], М., 1923; Дранов Б. А., Черноморские проливы. Международно-правовой режим, М., 1948; Миллер А. Ф., Турция и проблемы проливов, М., 1947; Альтман В. В., Из истории борьбы за проливы после первой мировой войны, в сборнике: Из истории общественных движений и международных отношений, М., 1957; Живкова Л., К вопросу о пересмотре Лозаннской конвенции о режиме проливов в англо-турецких отношениях в 1933-1935 гг., в сборнике: Проблемы британской истории. 1973, М., 1973; Dascovici N., La question du Bosphore et des Dardanelles, Gen., 1915; Fuad Ali, La question des Détroits, P., 1928; Howard H., The partition of Turkey, N. Y., 1966; Puryear V. J., England, Russia and the straits question 1844-1856, Berk., 1931; Irtem Süleyman Kâni, Bogazlar meselesi, Ist., 1936; Abrévaya J., La conférence de Montreux et le régime des Détroits, P., 1938; Bremoy G. de, La conférence de Montreux et le nouveau régime des détroits, P., 1939; Shotwell J. Т., Déak F., Turkey at the straits. A short history, N. Y., 1940.
? А. Ф. Миллер.