Алхимия

Алхимия (позднелат. alchemia, alchimia, alchymia), своеобразное явление культуры, особенно широко распространённое в Западной Европе в эпоху позднего средневековья. Слово "А." производят от арабского аль-кимия, которое восходит к греческому chēméia, от chéō - лью, отливаю, что указывает на связь А. с искусством плавки и литья металлов, либо от Chemia - Египет, что связывает А. с местом, где возникло это искусство. Своей главной задачей алхимики считали превращение ("трансмутацию") неблагородных металлов в благородные с помощью воображаемого вещества - "философского камня". Возникновение и попытки осуществления этой задачи уходят в античность. Алхимический период (4-16 вв.) характеризуется не только распространением спекулятивной (умозрительной) и "опытной" А., но и одновременным развитием практической, ремесленной химии. Но было бы несправедливо приписывать последней всё приращение реальных химических знаний в алхимическом периоде; в каждой из отраслей А. можно усмотреть начатки положительных знаний. Из дошедших до нас алхимических текстов видно, что алхимикам принадлежит открытие или усовершенствование способов получения практически ценных соединений и смесей (минеральных и растительных красок, стекол, эмалей, металлических сплавов, кислот, щелочей, солей, лекарственных препаратов), а также создание или улучшение приёмов лабораторной работы (перегонка, возгонка, фильтрование), изобретение новых лабораторных приборов (например, печей для длительного нагревания, перегонных кубов). Иногда, правда очень редко, у алхимиков можно подметить как бы предвосхищение открытых позднее законов химии. Например, в трактате Р. Бэкона "Зеркало алхимии" видится неосознанное приближение к закону постоянства состава. Говоря о приготовлении "красного эликсира" из ртути и серы, Бэкон пишет: "...выбери вещество, содержащее чистую... ртуть, смешанную по определённому правилу равномерно и в должных пропорциях с серой...". У алхимиков имеются и умозрительные натурфилософские обобщения. Такова идея генезиса металлов, основанная на материальном единстве мира и принципиальной возможности взаимных превращений веществ, высказанная Бэконом, которая, впрочем, восходит к воззрениям арабов, видоизменивших, в свою очередь, взгляды Аристотеля на этот вопрос.

Территориальное распространение А. весьма широко: это - греко-египетская, арабская и западноевропейская устойчивые алхимические традиции. Достижения алхимиков Китая и Индии не оказали практического влияния на Запад. В России распространение А. было невелико.

Важнейшие успехи греко-египетской А. связаны с получением металлов из руд, приготовлением и обработкой металлических сплавов ("Лейденский папирус"); углублялись и расширялись знания химических процессов, свойственных различным ремёслам (перегонка, способы опробования, очистки и сплавления металлов, амальгамирование, стеклоделие, крашение и др.). Египетские алхимики открыли, в частности, нашатырь. Арабоязычной А. принадлежит создание первой рациональной фармации (Гебер, Авиценна, Абу ар-Рази и др.), хотя их вклад в собственно А. невелик. Как указывает персидский медик Абу Мансур (10 в.), при составлении лекарств арабы пользовались различными органическими веществами: тростниковым сахаром, кислотами растительного происхождения.

В распространении А. на Западе большую роль сыграли экономические, военные и политические связи с Востоком; арабо-греко-египетская традиция была весьма сильна. В период с 9 по 15 вв. европейская А. дала выдающихся мыслителей, оставивших заметный след в истории средневековой культуры. Среди них Раймунд Луллий (1235-1315) - "Завещание, излагающее в двух книгах всеобщее химическое искусство", Арнальдо де Виланова (1250-1313?) - "О ядах", Альберт Великий (около 1193-1280) - "О металлах и минералах", Фра Бонавентура (1214-1274), установивший факт растворения серебра в азотной кислоте и золота в царской водке, Роджер Бэкон (около 1214 - около 1292) - "Могущество алхимии", "Зеркало алхимии" - один из первых средневековых мыслителей, провозгласивший в качестве единственного критерия истинного знания прямой опыт.
Эмпирическая А. проложила путь прямому научному эксперименту, сознательно и целенаправленно поставленному. Собственно же алхимический подход к эксперименту был, в сущности, ложен, т. к. исходил из априорной уверенности в том, что "истина" - ключ к превращению металлов в золото или серебро - уже дана свыше, надо лишь выявить её путём магического ритуала и мистического откровения, по типу "Сезам, откройся! ".
История А., особенно западной, может быть включена в систему естественно-научных знаний средневековья. При этом должно критически отнестись к многочисленным рукописям алхимиков-шарлатанов, равно как и к свойственному средневековью схоластическому способу мышления, господству магии и мистики в науке, что отразилось и на языке А., и на её конечных результатах. Впрочем, невозможность "трансмутации" металлов выяснилась путём эксперимента, в ходе тщетных поисков только в 16 в., ко времени возникновения ятрохимии, которая вместе с прикладной (технической) химией к концу 18 - началу 19 вв. привела к становлению химии как науки. Искусственное получение золота или серебра было для науки того времени просто практической задачей. Исходная же теоретическая посылка А. - идея о единой природе вещества и всеобщей его превращаемости - едва ли может быть названа ложной.
Было бы неправильно считать, что А. является лишь зачаточной формой современной химии. В А. неразрывно соединились разнообразные проявления творческой деятельности средневекового человека. Там, где А. выступает как эксперимент, осложнённый магией, она пользуется методами рациональной науки, хотя и не вполне развитыми. Там же, где А. осознаёт себя искусством, на первый план выступает символическое мировидение. Так, рисованные символы алхимиков это не столько обозначения понятий, сколько аллегории, образы (например, обратимая химическая реакция обозначалась иногда в виде дракона, проглатывающего свой собственный хвост, семь металлов соотносились с семью планетами, ртуть и сера - с материнским и отцовским началами и т. п.).
В связи с этим "темнота речи" многих алхимических трактатов может быть понята и объяснена тем, что в них органически слились в нерасчленённом ещё виде естественнонаучное и художественное представления о мире (таковы алхимические стихи Дж. Чосера, 14 в.). Кроме того, деятельность алхимика - ещё и философско-теологическое творчество, причём такое, в котором проявлялись как языческие, так и христианские её истоки. Именно поэтому оказалось так, что там, где А. христианизирована (белая магия), этот род деятельности легализуется христианской идеологией. Там же, где А. выступает в своём дохристианском качестве (чёрная магия), она признаётся неофициальным, а потому запретным делом. Это во многом объясняет трагическую участь некоторых европейских алхимиков (например, Роджера Бэкона, Александра Сетона Космополита и др.). Таким образом, в европейской А. могли сочетаться теоретик-экспериментатор и практик-ремесленник, поэт и художник, схоласт и мистик, теолог и философ, маг-чернокнижник и правоверный христианин. Такой взгляд на А. позволяет понять её как явление, сосредоточившее в себе многие особенности средневекового мышления.
Лит.: Меншуткин Б. Н., Химия и пути ее развития, М.-Л, 1937; Морозов Н. А., В поисках философского камня, СПБ, 1909: Джуа М., История химии, пер. с итал., М., 1966; Berthelot М., Les origines de l'alchimie, P., 1885; Lippmann E. O., Entstehung und Ausbreitung der Alchemic, Bd 1-3, В. - Weinheim, 1919-54; Stillman J. М., The story of alchemy and early chemistry, N. Y., [1960]; Read J., Through alchemy to chemistry, L., 1957.
В. Л. Рабинович.